S-T-I-K-S. Змей | Страница 5 | Онлайн-библиотека
Спокойно дождаться этого искрящегося и будто живого смога выучка не позволила. Миха схватил клетку с Тигрой и перевалился через бордюр платформы. Удар о бетонные шпалы пришелся на ноги, он ничего не почувствовал и шустро пополз к самому удаленному месту от реактора. Юнга, несмотря на юный возраст, стойко перенес встряску и кувырки, вцепившись намертво в прутья клетки в стиле дам, впервые пришедших покорять крутые «американские горки», с ошалелыми глазами и вздыбленной шерстью.
– Матрос, не ссать, – орал Оружейник, – мы еще покочевряжимся, морскую пехоту просто так не возьмешь, ядрена вошь.
Ползти и держать в одной руке клетку оказалось тем еще занятием, обхохочешься. Подобное мазохистское бегство тоже когда – нибудь приходит к завершению. Вот и все, конец пути. Тут тебе и тупик, и самый крайний стенд для стрельбы. Миха осмотрел себя: штаны на месте, тапочки тоже остались с хозяином, клетка с юнгой присутствует. Надо же, оказалось, экстренная эвакуация прошла штатно, без потерь.
Ну вот и оно, его место, рядом с мишенями, что ж, символично.
Необъяснимая золотистая хрень остановилась примерно на ста восьмидесяти метрах.
– Похоже, чуток поживем еще, – шумно дыша, усмехнулся Войнов и сморщился. Голова гудела, как пивной котел, в самый ответственный момент. – Плевать, потерпим, – прохрипел мужчина и обернулся к мишеням.
Пришлось ломать их и сооружать что – то наподобие гнезда – лежанки, благо мишени деревянные, сил хватило.
Прошел час, два, и еще два, а Миха все ждал. Мертвую тишину изредка нарушала попискивающая Тигра. Воздух, видимо, ей не нравился, или голова, как у напарника, «бо – бо», уже и не голова вовсе, а барабан в руках отморозка, вообразившего себя Яном Пейсом из Deep Purple.
– Люди, где вы? – без всякой надежды позвал Оружейник и хохотнул: – Умереть от мигрени… да меня в чистилище не пустят, скажут: «Пшел отсюда, халявщик».
В ответ все та же тишина. Никто не бежал, не спасал, не укутывал в одеяло. Где спецы, где яйцеголовые, где, на худой конец, пожарные? Гнетущее затишье удручало. Одно хорошо: воздух вроде очистился, больше не смердело разбитыми аккумуляторами.
Оружейник подвинул к себе клетку с Тигрой:
– Знаешь что, юнга, ввиду нештатной ситуации на борту держать и дальше тебя под арестом считаю постыдным. Если уж и придется нам погибать, всяко свободными это сподручней делать.
Михаил открыл клетку. Крыса медленно, с явным удовольствием выбралась и тут же отправилась исследовать, что тут да как.
«Эй, куда?» – про себя обратившись к Тигре, Оружейник пожалел, что выпустил ее – убежит же и, возможно, навсегда.
Внезапно его накрыло, или наехало что – то непонятное: безудержная радость от движения, от простора, удовлетворение, перед глазами полный хаос, зрение и обоняние в одном. Импульсами скакали черно – белые, очень контрастные картинки с цветастыми неоновыми всполохами немыслимых запахов, несущих ворох чуждой информации. Миху замутило, закружилась голова, пришлось закрыть глаза и глубоко вдохнуть.
Придя в себя, Оружейник тряхнул головой и шумно выдохнул:
– Я видел мир и запахи ее глазами, я чувствовал, как она. Да я волшебник, тудыт – тую! Удивительно.
Эти новые ощущения будто подхлестнули в мужчине жажду к жизни, у Михаила вдруг появился неподдельный интерес к этим новым способностям.
– Не, умирать не хочу. Да ни за что, с такими – то талантами. Теперь мы с Тигрой хоть в цирк, хоть в медвежатники, или еще куда, везде эксклюзивны.
Миха пошарил по карманам – где – то была пара – тройка галет. И правда, нашлось пяток галет, запаянных в целлофан, складной швейцарский нож, скотч, магниевое огн
– Негусто, – Войнов покачал головой, представил Тигру, посмотрел на галеты, откусил и постарался все это передать.
Опять накрыло и тут же отпустило. Через несколько секунд крыса прыгнула ему на грудь, он протянул галету. И без контакта было понятно – зверь голодный. Пока уминали по – братски сильно урезанный паек, Оружейник подводил итоги:
– Итак, что мы имеем? А имеем мы сильную головную боль, результат, скорей всего, отравления, вызванного интоксикацией органов дыхания. Гипоксии явно нет, головокружения, рвотных позывов тоже, аппетит присутствует, сознание не терял, пульс, давление в норме. С момента казуса часов пять точно прошло, значит, не все так плохо, и отек легких мне уж точно не грозит.
Сняв одежду, он осмотрел себя: несколько детских ссадин, пара уже более серьезных царапин на ладонях – результат сп
«Конечно, нужны медикаменты, но как к ним пробраться? Остается лишь перевести дух и хорошенько поразмыслить о случившемся, пока юнга мою долю доминает, – решил офицер и принялся перечислять факты и строить догадки: – Итак, произошло что – то, явно выходящее даже за рамки чрезвычайного. Доводов с избытком, и все весомые: отсутствие связи, необъяснимое явление в пределах реактора, полное бездействие ответственных служб и лиц.
Так, теперь по порядку. Воздух. Могла произойти диверсия на воздухозаборнике. Нет, несостоятельно, подопытный жив, что угодно, только не диверсия; авария на химическом предприятии – это бы да, но в этом до приторности ухоженном городке подобного производства не имеется даже в проектах. Кто ж будет загрязнять самый экологически чистый город на Северо – Западе? Если кто – нибудь из состоятельных что и замутит, атомщики костьми лягут, но напрочь изничтожат подобное, причем вместе с зачинщиками, эти парни еще те выдумщики. Нет, это тоже отметаем. А если смещение пластов, землетрясение, нарушившее воздуховоды, и проникновение пластовых газов? Нет, бред. Кажется, с воздухом "разобрались", понятно, что ни хрена не понятно.
Связь. Связи нет, и объяснений этому тоже нет. Без сомнений, эта составляющая проектировалась и осуществлялась военными спецами. Зная не понаслышке об этой сфере и людях, которые в ней работают, и учитывая современные технологии, понятно, что случившееся ни в какие ворота не лезет. Необъяснимо. Получается, со связью тоже „разобрались“. Все веселее, блин.
Реактор – вовсе необъяснимая хрень. Явно какое – то не встречаемое ранее физическое явление. Что можно сказать? У двери в реактор золотистый смог насыщеннее, далее по мере удаления блекнет. Выглядит необычно, поэтому устрашающе, а вот моя хваленая интуиция как – то сомлела: глядя на переливчатую красоту, опасности не чувствует, как будто я младенец в утробе, ощущения первозданно теплые, даже можно сказать, добрые. – Оружейник тряхнул головой. – Ну бред же, морок.
Очередное „разобрались“. Что – то это удручает.
Осталось бездействие поверхности. Полдня прошло, если не больше, а с большой земли молчание, и это сильней всего напрягает. На таком объекте помимо видео—, аудиокомплексов отслеживания должна быть туева куча датчиков, которые все это время должны где – то мигать, пищать, показывать что – то типа „Внимание! Опасность!“. И где реакция? Тихо и спокойно, как на погосте. Нет, на поверхности что – то не так, очень не так. Да и полковник должен был в крайнем случае пробиться, этот человек за своих и ядерную войну в состоянии развязать».
– Где ты, Батя? – вздохнул Войнов. – Похоже, и с последним «разобрались», что – то как – то нерадостно. Нужно по – любому выбираться на поверхность, альтернативы нет, – принял решение Михаил и схватился за голову, выругавшись: – Задрала, сука! – Боль только усиливалась. – Нет, здесь я долго не протяну. Покемарить бы часок – другой, да как с такой головой заснешь. Все, что нужно, там. – Мужчина посмотрел на освещенную платформу.
Она была в порядке, выглядела все так же ярко, но не она приковала внимание. За границей золотого смога, будто подсвеченная искрами от бенгальского огня, сидела, спокойно намываясь, Тигра. Вот же палубная шустр
Увидев, что на нее обратили внимание, плутовка подпрыгнула, пискнула и припустила к платформе. Остановилась, посмотрела на Оружейника, пару раз лизнула шкурку и двинулась в том же направлении, как бы говоря: «Чего сидишь ждешь, увалень?» Активация связи с удаляющимся юнгой на этот раз прошла очень уж просто и даже обыденно, а главное – без того хаоса чуждой человеческому виду информации.