Максимка, Толик и друзья (сборник) | Страница 2 | Онлайн-библиотека
Ливень, заявив о себе первыми каплями, так и не хлынул в тот день.
Поднявшийся ветер возмущался, усиливался, сердито шумел и разогнал все тучи.
Дразнилка
Вчера шёл дождь, было пасмурно, хмуро и прохладно.
А сегодня погода наладилась, тёмные тучи разбежались, и выглянуло, улыбнулось ласковое солнышко.
Несколько дней назад на улице Алёша поскользнулся, упал и так сильно ранил ногу, что ходить было очень больно. Мама промывала рану лекарством, накладывала салфетку с мазью, потом бинтовала, и поэтому Алёша неделю был дома. Сегодня он почувствовал, что нога почти не болит, и он может, немного хромая, ходить.
Алёша с дедушкой пришли на детскую площадку, где была песочница: здесь маленькие дети играли с песком, строя куличики, домики и зАмки. Он хотел построить из песка гараж для машинки, которую взял с собой из дома, и которую подарил ему дедушка.
Это был небольшой грузовик, яркий, красивый: синий каркас и синие сиденья в кабине, которая была жёлтой, такие же жёлтые были колёса, обрамлённые серыми шинами, и в завершении образа – красный кузов, его можно было поднять и опустить.
Алёша, увидев грузовичок, воскликнул:
– Какой пёстрый, как попугай! Помнишь, дедушка, мы попугая в зоомагазине видели?
Дедушка засмеялся:
– Правильно, внУчек, подметил.
Дедушка сел на скамейку, стоящую под липой неподалёку от песочницы, и, поглядев на внука некоторое время, развернул газету.
Алёша подошёл к песочнице, окружённой деревянным бортиком с плоской поверхностью, на которой малыши лепили куличики, и по которой было удобно катать машинки. Он хотел не пробежать, а хотя бы пройти вокруг песочницы и прокатить грузовичок, но боль в ноге тут же дала знать о себе. Алёша остановился и начал совком рыть пещеру, решив построить подземный гараж. Он так увлёкся, что не заметил, как подошли Андрей и Наташа, они жили в соседнем подъезде.
– Дай мне машинку поиграть, – произнёс Андрей.
Алёша смотрел на ребят и не знал, что сказать, ведь он только что наполнил кузов грузовика песком и хотел подвезти его к месту строительства – к гаражу. И потом, он пришёл совсем недавно, ему самому ещё хотелось поиграть. Алёша стоял, прижимая к себе машинку и думая, как поступить.
– Жадина, жадина, жадина-говядина! – вдруг пропела Наташа.
– Жадина, говядина, турецкий барабан! – подхватил Андрей.
Алёша замер от неожиданности и тут же услышал снова:
– Жадина, говядина, турецкий барабан!
Глаза Алёши покраснели, он готов был заплакать.
Неожиданно Андрей выхватил машинку из его рук и забросил её так далеко, как только мог. Вытирая слёзы, хромая, Алёша потихоньку пошёл за ней.
– Алёшка-хромоножка! Алёшка-хромоножка! – крикнул ему вслед Андрей.
– Алёшка-хромоножка! – повторила Наташа.
Алёша поднял грузовичок, который, к счастью, не сломался от удара, вытер глаза и подошёл к дедушке.
Старенький дедушка сидел под липой на скамейке, около которой валялась на земле выпавшая из его рук развёрнутая газета, и дремал, дремал и не слышал того, что произошло около песочницы. Алёша сел рядом.
Андрей и Наташа встали на довольно узкий деревянный бортик, окружавший песочницу, и начали по нему бегать друг за другом. Они бегали и громко смеялись, но вдруг Андрей оступился и упал, сильно ударившись об угол бортика, при этом увлёк за собой и Наташу.
Наташа встала быстро, как ни в чём не бывало, а вот Андрей…
Андрей, с трудом поднявшись, потёр коленку рукой, постоял и, хромая на левую ногу, медленно-медленно пошёл домой. Наташа шла за ним и молчала.
Около своего подъезда они остановились и оглянулись, посмотрев на песочницу, где Алёша снова что-то строил.
Белочки
Танечка, маленькая девочка пяти лет, гостила у бабушки.
В тот день они пошли погулять в парк, который был рядом с домом, и который бабушка ласково называла «мой лесок».
Парк и в самом деле был небольшой: из конца в конец его можно было неспеша пройти за час, но, находясь там, среди вековых елей и сосен, среди высоких берёз, осин и пышно разросшихся кустов орешника, черёмухи и малины, казалось, что идёшь по лесной тропинке где-то далеко-далеко за городом.
Для местных жителей парк стал островком живой природы, здесь можно было встретить разных птиц: синичек, соловьёв, сорок, ворон, дятлов и многих других; здесь жили белки, которых в последние годы стало особенно много, они не боялись людей: привыкли, что их кормят с руки орешками.
Таня с бабушкой шли по аллее парка. Было свежо и ясно.
На ослепительно синем, безоблачном небе улыбалось солнце, а весь лес был расцвечен яркими осенними красками: трепетали на ветру листья берёз, похожие на золотые монетки, алели резные листья клёна, и невозмутимо стояли вечнозелёные ели и сосны.
Танечка остановилась у высокой ели, на верхушке которой мелькали, искрились рыжие хвостики белок.
– Бабушка, ты не забыла взять орешки?
– Не забыла, внучка. Но ты надень варежку, не нужно кормить белочек с руки.
– Да она не укусит, бабушка!
– А вдруг?
Таня надела варежку и поднесла ладонь, где лежали несколько орешков, к стволу дерева.
Вскоре на ближайшую ветку спустилась и стала внимательно разглядывать угощение белочка, удлинённое тело которой было покрыто нежным, мягким мехом, сейчас серым, а к лету становившимся слегка бурым, коричневатым. Её мордочка, ушки с забавными кисточками и лапки были рыжими, а большой, пушистый хвост был серовато-рыжим.
Белочка приблизилась, двумя лапками проворно взяла орешек и тут же умчалась, села на ветку и начала грызть лакомство. Следующий орешек белка взяла также охотно, а потом пробежала по опавшим листьям и ловко закопала его в землю.
– Белочка спрятала орешек про запас, на всякий случай, – объяснила бабушка.
– Разве она найдёт его? – удивилась Таня.
– Случается, что не находит, но тогда, если, например, это жёлудь, из него может вырасти дуб, – бабушка улыбнулась. – Представляешь, вырастет могучий дуб, который посадила… белочка.
– Бабушка, а если желудей будет много, много-много?!
– Тогда, может быть, вырастет дубовая роща.
– Ух, ты! – восторженно воскликнула Таня. – Маленькая белочка и дубовая роща! А из других орешков вырастут другие деревья. Так ведь, бабушка?
– Именно так. Белочки закапывают, прячут в землю семена разных деревьев и часто забывают про них, а из проросших семян вырастают новые деревья – ели, сосны, клёны, дубы и многие другие. И получается, что наши серенькие белочки сохраняют лес.
– Да-а-а… – удивлённо пропела Танечка. – Как интересно!
Между тем, белка, сидя на ветке и глядя на бабушку и внучку, не убегала, а ждала нового угощения. Она брала орешки и снова прятала их.
– Белка будет брать у нас столько, сколько мы ей предложим, – сказала бабушка. – Поэтому оставим орешки на завтра, когда мы опять придём сюда. Белочка обязательно вернётся к нам за угощением.
Бабушка с внучкой свернули на тропинку, идущую через поляну, засаженную пушистыми молодыми пихтами, и здесь на широком старом пне они увидели пластмассовую форму с ячейками, в которых когда-то были конфеты, а сейчас в них лежали кусочки яблок и изюм.
– Как ты думаешь, для кого приготовлено это угощение? – спросила бабушка, увидев удивлённый взгляд Тани.
– Для птичек, да?
– Верно, но не только для птиц. Белки тоже с удовольствием едят сухофрукты и яблоки.
– Бабушка, смотри, синички прилетели!
К стволу высокой берёзы была приделана кормушка – плоская дощечка с бортиками по краям, на ней суетились и клевали корм синички – маленькие симпатичные птички с синими крылышками, синей головкой и жёлтым брюшком.
– Синички прилетели, – повторила бабушка, – значит, скоро зима. Будем кормушку для птичек делать?!
– Будем! – обрадовалась Танечка.
Каляки-маляки
Заходящее солнце осветило тёплым светом раздевалку младшей группы «Колокольчик» детского сада, и было в ней непривычно тихо: никто не капризничал, не желая одеваться-раздеваться; никто не искал завалившийся куда-то ботинок или носок, или варежку; никто не торопил: «Побыстрее, я на работу опаздываю»; никто не просил:
«Оставь мне машинку поиграть»; никто не пыхтел, пытаясь застегнуть непослушную молнию на куртке; никто даже не пел: «Ля-ля-ля, ля-ля-ля», – прыгая на одной ножке.